|
40 памятных зарубок
Однажды перебирал я свои старые бумаги, вырезки, заметки и обнаружил куски пожелтевших от времени газет. На одной стороне первого куска — фотомонтаж, какие любили раньше помещать в газетах, передовица, посвященная шестой годовщине смерти Ленина, а на обороте моя статья со странным названием: «Митя-царь и бесхвостые кулаки». На втором куске — моя же корреспонденция «Штурм Виль Олана». В старом журнале 1930 года я нашел свой очерк «В плену болот»... ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ О РОДИНЕ ПОСЛЕДНИХ ЯЗЫЧНИКОВ
Еще в Москве я сделал выписки о Большой Коче из старых книг, потому что, по мнению некоторых этнографов, Большая Коча — одно из немногих мест, где еще совсем недавно сохранялись языческие обряды. Вот что писал этнограф И. Н. Смирнов семьдесят лет назад: «В Чердынском уезде в деревне Коче имеется часовня, возле которой почти в буквальном смысле приносятся гекатомбы1. Лет двадцать тому назад здесь закалывалось до 80 коров. Коча является своего рода религиозным центром Пермского края. Сюда к 18 ав- 1 Г е к а т о м б а — жертвоприношение. Но откуда в этом слове «гека», по-гречески «сто»? В Древней Греции так сначала называли жертвоприношения, состоявшие из ста быков. Потом гекатомба стала обозначать всякое значительное общественное жертвоприношение. густа идут, едут, ведут обещанную скотину, больных лошадей со всего Соликамского и Чердынского уезда. В жертву приносится скотина, которая перед этим была больна. Пермяк из болезни животного заключает, что оно нужно богу и обещает привести его в Кочу, если оно выздоровеет. Обетные животные колются накануне 18 числа. Священники приезжают благословить заколотых животных и получают для себя лопатки, для церкви кожу. Остальное мясо частью варится и поедается толкающимися здесь в массе богомольцами, частью раздается нищим, которые собираются сюда со всего пермяцкого края. Хворые кони вводятся в речку, протекающую близ часовни и стоят, пока совершается молебствие и освещается вода. Коней и их хозяев набирается в речку такая масса, что речка запруживается и вода, раньше доходившая человеку до пояса, подымается до плеч. По окончании молебна хозяева в былое время садились на выведенных из реки коней и скакали на них что есть мочи от берега. В настоящее время этот обычай преследуется полицией, так как при этом однажды скачущие затоптали мужика». Собственно говоря, в Большую Кочу я попал случайно, хотя мне там и очень хотелось побывать. Времени на поездку не оставалось, но неожиданно выяснилось, что райкомовский работник, у которого находятся письма старых коммунистов о прошлом, уехал именно в Большую Кочу. И вот выбор: либо ждать его возвращения в районном центре, либо поймать где-то на дороге. А приехал я в Большую Кочу и про райкомовца забыл и уезжать не захотелось. Вот оно село, где еще при жизни нынешнего поколения, при стариках, которые доживают свой век, устраивались языческие «гекатомбы» — кровавые жертвоприношения, резали быков и коров. Еще не развалилась, но пустует деревянии; часовня, по архитектуре неинтересная, но поставл-м . она впритык к суровому бору и невольно заставлкч думать о прошлом. Когда-то здесь находилось одно из самых интерн; ных произведений пермской деревянной скульптур так называемых «пермских богов»—сидящий в тсV нигде Спаситель. Широколицый и скуластый, как и . стоящий коми-пермяк (ученые отмечают кратко: «л1:1 по типу близко к местному»), он обреченно и безрог >ч но смотрит на вас, закрывая правой рукой щеку . удара. Когда-то болыне-кочинцы, да и не только оч" очень почитали этого «бога», издалека шли к нему I поклон. В июле 1923 года скульптуру, имеющую боkmшую художественную ценность, передали в Пермс и музей. Через несколько дней выпал град. Само и > себе явление это в здешних местах нередкое. Как р.1 ; |