Архив
минувшие дни
отрывок из очерка

40 памятных зарубок

Однажды перебирал я свои старые бумаги, вырезки, заметки и обнаружил куски пожелтевших от времени газет. На одной стороне первого куска — фотомонтаж, какие любили раньше помещать в газетах, передовица, посвященная шестой годовщине смерти Ленина, а на обороте моя статья со странным названием: «Митя-царь и бесхвостые кулаки». На втором куске — моя же корреспонденция «Штурм Виль Олана». В старом журнале 1930 года я нашел свой очерк «В плену болот»...

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ РЫБНОЙ ЛОВЛИ

Издревле Кама в здешних мес­тах     славилась     рыбой.

Это было одной из причин, почему чуть ли не в до­исторические времена селились здесь предки коми-пермяков. Я помнил, что перед революцией именно здесь «одушливый кашлюн» Яков Кашин, отец героя граж­данской войны Павла Кашина, промышлял рыбу и на уху и на засол, чтобы прокормить большую семью. Да и теперь поблизости нет заводов, которые бы своими отходами морили судаков, лещей и щук. Еще в Кудым-каре мне завистливо говорили:

— В Гайнах знатной ухи отведаете... И однажды мы собрались на рыбалку, благо сборы эти не  хлопотны:  снасть всегда наготове,  а рыбные места рядом  с  селом.   «Идеолог»  Гаинского  райкома партии Анатолий   Иванович Тиунов даже в  здешних местах, где что  ни  дом;  то  заядлый  рыбак — слывет великим мастером рыбной ловли. Мы захватили удоч­ки,  а у него два  «продольника»,— бичева с десятью крючками, якорем и палкой — поплавком, или, как ры­баки зовут, «наплавком». Он поставил продольники на проверенных местах в затишье возле оставшихся от сплава бревен, и, пока мы изредка вытягивали костля­вую чехонь или нахальных ершей (как известно, не­заменимых для навара даже в стерляжьей ухе),— Ана­толий Иванович сидел в своей лодке и ждал своего часа. Я перебрался к нему.

Багром он отталкивал медленно плывущее бревно, если оно угрожало снасти.

—        Много тут лесу...— сказал я.

В Тиунове сразу проснулся пропагандист. Я уже за­метил, что он, хотя и деликатно и ненавязчиво, но пользуется любым случаем, чтобы «поагитировать». Так и сейчас.

—        Сейчас-то что: народу уйма на заготовке рабо­
тает, вот много и лесу. А в войну воевать ушло из
района свыше двух тысяч человек, леса же заготовляли
не меньше, а больше, чем в мирное время: каждый год отправляли по триста тысяч кубометров. За четыре военных года дали стране свыше миллиона трехсот пятидесяти тысяч кубометров. Сколько месяцев Гаин-ский леспромхоз держал первенство во всесоюзном со­ревновании, знамя имел. И главное, не только лес от нас шел — и зерно и мясо. Каждую зиму охотничья и рыбо­ловная бригады заготовляли дичь, лосей, зайцев, ловили рыбу. Самолеты то и дело прилетали за дарами леса и реки.

И Тиунов опять яростно оттолкнул здоровенное бревно, угрожавшее сорвать с якоря один из «напла­вов». Потом он подтянул этот наплав и стал медленно подымать камень грузила. Делал это так осторожно и сосредоточенно, будто держал трубку какого-то особен­но хрупкого и нежного телефона, а на другом конце провода — рыба, с которой должен состояться разговор. Когда я пригляделся и проследил за множеством таких подъемов груза, заметил, что Анатолий Иванович уже знает, что за рыбина попалась: маленькая или боль­шая,— он чувствовал это по силе натяжения, по рыв­кам, по весу возможной добычи.

Первый раз он тянул спокойно, складывая леску продольника в лодку и так же спокойно снял с крючков двух подлещиков и одного средней величины окунька. Подымая груз второго продольника, он вдруг быстрым движением метнулся к лежащему рядом большому сачку, уместил его на коленях, придерживая правой рукой, а левой все выбирал и выбирал из воды леску. Подведя к корме. большого леща, Тиунов ловко еще в воде подхватил его и бросил в лодку.

Предстояло с полчаса ждать, когда новая наживка даст новый улов. Я поудобнее развалился на носу само­дельной просмоленной лодки, а Тиунов сначала не очень охотно, а потом даже с увлечением рассказывал о Себе. Я спросил его, как он стал секретарем райкома по пропаганде. Еще в Кудымкаре я слышал, что он учи­тель истории.

Не скрою, я и здесь собирался сопоставлять и срав­нивать с тем, что было сорок лет назад. Тогда партий­ные и советские работники были бывшими красноар­мейцами, еле-еле владевшими грамотой (ну примерно как в Мысах председатель сельсовета Изосим Иванович Златин). А как сейчас?