|
40 памятных зарубок
Однажды перебирал я свои старые бумаги, вырезки, заметки и обнаружил куски пожелтевших от времени газет. На одной стороне первого куска — фотомонтаж, какие любили раньше помещать в газетах, передовица, посвященная шестой годовщине смерти Ленина, а на обороте моя статья со странным названием: «Митя-царь и бесхвостые кулаки». На втором куске — моя же корреспонденция «Штурм Виль Олана». В старом журнале 1930 года я нашел свой очерк «В плену болот»... ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ О ТОМ, КАК КУЛАКИ И ГРИШКА РАСПУТИН БОРОЛИСЬ С КОЛХОЗАМИ И ЧЕМ ЭТО КОНЧИЛОСЬВ разговор вступил проживший три четверти века Герасим Иванович Тетерлев из соседней деревни За-польцевой — той самой, которая состояла в двадцатые годы в одном земельном обществе с Демином. Герасим Иванович воевал с Колчаком в Кунгурском районе, а сюда вернулся в 1929 году и в колхозе состоял со дня основания. Седобородый и не очень, видимо, здоровый, он все же следил за собой — на нем красивая домотканая рубаха и светлая шляпа из соломки. Щегольски изукрашена и палка его, без которой ему уже трудно ходить. Он рассказывает о том, что ему ближе всего: вырастил четверых сыновей и дочь, но один сын умер, двое погибли на войне, четвертый уехал и не пишет; со снохой не ладит и доживает век в Демине у дочери. Рассказыб прошлом, о первых шагах колхоза, о Василии Хари-тоновиче Вавилине переносят его в дни молодости, он забывает о своих невзгодах, и глаза его начинают блестеть. Когда я напоминаю одному из стариков, Алексею Максимовичу Минину, о двадцать девятом годе и о том, как подожгли здесь пасеку, он качает головой и замечает, что при расследовании выяснилось совсем другое и оказалось, что поджег совсем не тот, кого сначала подозревали. — Темное дело! — философски заключает Минин и переводит разговор поближе к сегодняшнему дню. «Виль олан» существовал до 1953 года, потом прошло одно объединение, немного позже другое. И появился крупный колхоз «Союз». Правление его обосновалось в Кочеве, а Демино стала бригадой. Руководит ею Степан Григорьевич Вавилин, но его сейчас нет, о колхозных делах может рассказать Иван Викторович Пысто-гов, заведующий молочнотоварной фермой. С ним о старине не поговоришь: ему немного за тридцать,— он еще и не родился тогда, когда я впервые приезжал в Демино. А о современном колхозе говорит толково, с пониманием дела и не без гордости: В нашем северном районе колхоз «Союз» — самый крупный. Направление хозяйства — мясное животноводство. Стадо рогатого скота 1700 голов, из них дойных коров —• 600. Есть и свиньи. Занимаемся птицеводством — сейчас свыше 14 тысяч голов. А каково ваше бригадное хозяйство? — Наше? Сеем мы пшеницу, ячмень, овес, рожь, горох и травы на силос для скота,— всего 413 гектаров. Зимовало у нас 44 теленка, а теперь будем растить на племя 52 головы. Ведем свинооткорм, но выращиванием не занимаемся. Из 62 голов тридцать недавно сдали,
и каждая по 85—90 килограммов. Птицеводство у нас тоже особого рода. Получили из Кудымкара суточных цыплят, а через два месяца подросших передаем в другие бригады. За два приема вырастили 7600 голов. Мне все больше нравилось, как он говорил: никаких общих слов, ни разу не заглянул в записную книжку,— все в памяти, все хорошо известно — и цифры и смысл каждого процесса. Это — подход умелого и умного специалиста. Далеко ушли в культуре производства потомки Пилы и Сысойки! Но ведь вся эта организация нужна для чего-то, А как живут потомки тех, кто, по мнению дореволюционных этнографов, идеалом считали время, когда не приходится есть кору деревьев? И снова бригадир приводит хорошо знакомые ему цифры: В среднем в 1966 году денежный заработок колхозников «Союза» — 303 рубля, а в 1967 году — 630 рублей. В 1968 году будет еще больше. Что значит в среднем? Полеводы имеют больше свободного времени, у них заработок меньше. Колхозные трактористы в среднем (это уже по их группе) в нынешнем году получат по 880^рублей, а животноводы— 1083 рубля. Здесь и основной заработок, и дополнительная оплата, и премиальные. |