40 памятных зарубок

Однажды перебирал я свои старые бумаги, вырезки, заметки и обнаружил куски пожелтевших от времени газет. На одной стороне первого куска — фотомонтаж, какие любили раньше помещать в газетах, передовица, посвященная шестой годовщине смерти Ленина, а на обороте моя статья со странным названием: «Митя-царь и бесхвостые кулаки». На втором куске — моя же корреспонденция «Штурм Виль Олана». В старом журнале 1930 года я нашел свой очерк «В плену болот»...

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ДИНАСТИЯ КРИВОЩЕКОВЫХ

После окончания гражданской войны и демобилизации Яков Иванович много лет работал лесником, потом вступил в колхоз, а зимой стал обучать ребят-школьников столярному делу.

Хотя я помнил статью Григория Васильевича, слушал его рассказ с интересом. Признаться, мне казалось не совсем обычным, что столько разных событий в разное время происходит с людьми, носящими одну фамилию — Кривощековых.

А Григорий Васильевич все говорил и говорил. Видно, он радовался гостям и собеседникам, несколько раз порывался достать заветную бутылочку, уже давно припрятанную ради какого-нибудь знаменательного события, да мы все отговаривали его: зачем милую беседу превращать в пирушку.

Григорию Васильевичу хотелось рассказать побольше интересного про пермяков, и он перескакивал с темы на тему, то, вот, о своем старшем соратнике Якове, сыне Кэч Ивана, то о двух диалектах коми-пермяцкого языка — иньвенском и косинском.

— Вот, к примеру, лошадь,— говорил он.— У иньвен-
ских «вэв», а у косинских «вэл». Ухватил? У иньвенских
«в», а у косинских «л».

Потом сообщил, что не так уж и давно в глухих гаинских лесах обнаружили деревню Тымшер, и они впервые узнали, что в стране Советская власть (я знал об этом — «открытие» Тымчера произошло в тридцатых годах). Григорий Васильевич по-своему объяснил, что такое у пермяков «парма» (лес на холме), добавил, что отсюда пошла и Пермь.

Хитро подмигнул и спросил:

Пельмени ешь?

Ем.

Любишь?

Люблю.

А знаешь, откуда пошло это слово? Доподлинный факт: «пель» — это по-пермяцки «ухо», а «нянь» — хлеб. Хлебные уши, выходит. Писатель Мамин-Сибиряк доискивался, что это слово не сибирское, а уральское. А знаешь, как оно в Сибирь попало? Я расскажу. Есть за Новосибирском село Каменка — целиком из переселенцев коми-пермяков. Мой родной брат Ананий возвращался в гражданскую войну в составе пятьдесят первой дивизии. В девятнадцатом году перебрасывали их после разгрома Колчака на южный фронт а в пятьдесят первой много пермяков), Ананий заехал в Каменку—у нас там родня — «тясть» (тесть) Якова, старшего нашего брата,—Павел Власов. Два дня прожил. Рассказывал потом: все говорят по-пермяцки и так же брагу варят и пельмени едят.

Я спросил, не родственник ли Григорию Васильевичу ученый И. Я. Кривощеков.

— Дальний. Прадеды наши —родные братья. Они ведь из деревни Завгановой Юсьвинского района.

Когда мы с Артуром Михайловичем уходили, Григорий Васильевич добавил:

А Юсьва что? Юсь — по-коми-пермяцки — лебедь,

а «ва» — ты уже знаешь — вода.

Мне понравился этот старик — немощный, прикованный к постели, но бодрый духом, один из огромной семьи родственников и однофамильцев Кривощековых.

После этого разговора я зашел в окрисполком и записал себе для памяти, что во времена Якова Криво-щекова, отца ученого, в Кудымкаре была одна мужская школа (где учили, дергая за нос и лупя линейкой по спинам) и одна школа для девочек, где, кроме чтения, учили чистописанию и рукоделию. Перед крестьянской реформой из тысячи мужчин коми-пермяков читать умели только четверо, из женщин — одна на две тысячи. Накануне Октябрьской революции на коми-пермяцких землях существовало несколько десятков церковноприходских школ. До 1925 года на территории округа не было ни одного среднего учебного заведения, а сейчас в Кудымкаре лесотехнический и сельскохозяйственный техникумы, педагогическое, медицинское, торгово-кулинарное и торгово-кооперативное училища и школа искусств,

1 2 3 4[5]6

Оглавление