|
40 памятных зарубок
Однажды перебирал я свои старые бумаги, вырезки, заметки и обнаружил куски пожелтевших от времени газет. На одной стороне первого куска — фотомонтаж, какие любили раньше помещать в газетах, передовица, посвященная шестой годовщине смерти Ленина, а на обороте моя статья со странным названием: «Митя-царь и бесхвостые кулаки». На втором куске — моя же корреспонденция «Штурм Виль Олана». В старом журнале 1930 года я нашел свой очерк «В плену болот»... ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ О ТОМ, КТО СЕДЬМЫМ В НАШЕЙ СТРАНЕ ПОЛУЧИЛ ОРДЕН КРАСНОГО ЗНАМЕНИКашин понял, что прямой атакой на штаб генерала ничего не добьешься,— тут нужны дерзость и хитрость. И он стал готовить операцию. Раздобыли несколько комплектов белогвардейской одежды. Кашин превратился в офицера, а сопровождавшие его конные разведчики в белоказаков. Перед отправлением в рейд Блюхер беседовал с группой Кашина. Поначалу все шло гладко: белые проверяли документы и верили, что это возвращается карательный отряд. Не стоило большого труда и узнать, где находится генерал Петлищев. Но когда красноармейцы увидели генерала рядом, один из них забыл все, что говорили Блюхер и Кашин, и в ярости закричал: — Чего с ним возиться. Вяжи гада! Он первый бросился на генерала и... едва не испортил всего дела. Завязалась перестрелка. Красные бились самоотверженно. Кашин схватился на клинках с самим генералом. Штаб удалось разгромить. Захватили документы и связанного генерала и благополучно добрались до своих. Приказом реввоенсовета за этот подвиг Павел Яковлевич Кашин был награжден орденом боевого Красного Знамени под № 07, и Блюхер сам вручил награду герою. Теперь Блюхер знал, что на Кашина можно положиться. Когда третья армия продвинулась вперед в направлении Шадринска и Туринска на соединение с другими — сибирскими — частями, Блюхер решил поручить усиленному конному отряду под командованием Кашина совершить глубокий рейд в тыл врага. Свой план Блюхер изложил М. В. Фрунзе. Тот согласился, но захотел поговорить с Кашиным. Встречу эту навсегда запомнил Павел Яковлевич. Михаил Васильевич Фрунзе расспрашивал Кашина, как он собирается проводить рейд, достаточно ли у него коней, боеприпасов, фуража, где можно ожидать особого сопротивления белых, предупредил, что в этих условиях самостоятельных действий дисциплина должна быть особенно строгой (видно, Фрунзе знал, как несдержанность молодого бойца едва не сорвала операцию с захватом генерала). Несколько десятков километров прошел по тылам противника конный отряд Кашина, а вслед за ним наступала 26-я бригада Красной Армии. Возле села Иков-ское конников встретила сильная офицерская часть полковника Некрасова. Завязался жаркий бой. Трудно пришлось бойцам Кашина, да и сам он был ранен. Хорошо, что выручила подоспевшая 26-я бригада. Почетную награду — именное оружие — М. В. Фрунзе вручал Кашину в госпитале. Эта была не последняя их встреча. Довелось Кашину воевать бок о бок с Фрунзе и в 1920 году на юге России, под Перекопом. Павел Яковлевич командовал тогда конной разведкой 51-й Московской дивизии. Бои шли тяжелые. Белые армии получали танки, броневики, стрелковое оружие от Англии и Франции. Когда конные разведчики захватили под Малыми Сарагозами знамя врангелевского батальона, Кашин сам передал трофей М. В. Фрунзе. Началась решающая битва на южном фронте. Самым боевым лозунгом был «Даешь Крым!». Белогвардейские войска генерала Врангеля в Крыму основательно укрепились. Возле Перекопа использовали остатки древнего Турецкого вала. Впереди белогвардейцы отрыли дополнительный десятиметровый ров и две линии окопов и установили цепи проволочных заграждений. Третья линия окопов и заграждений шла по Турецкому валу. Подступы находились под перекрестным огнем семидесяти орудий и полутора сотен пулеметов. Кроме того, в Каркинитском заливе стояли корабли интервентов. И все же эти, казалось бы, неприступные позиции было приказано взять штурмом 51-й Московской дивизии, где конной разведкой командовал Кашин. Вечером 7 ноября 1920 года началось наступление. Ночью, в ненастье, форсировали Сиваш и с боем овладели Литовским полуостровом. Но сильно укрепленный Турецкий вал захватить не могли, хотя атаковали его трижды. К тому же ветер, изменивший направление, стал гнать воду так, что красным войскам грозила опасность быть отрезанными. Фрунзе приказал |